Утро началось с моего звонка Сергею Елизарову. Обсуждали погоду, которая нас не радовала и не огорчала, а как будто играла в кошки-мышки. Сплошная облачность редкими просветами то давала надежду, то остужала её мелким моросящим дождичком. В течение двух часов страждущие летать звонили и спрашивали: "Сегодня едем?.." Чаши весов настроения, колеблющиеся от задора к апатии, наконец, резко качнуло желание действия. "Поехали, а там посмотрим. Хотя бы проверим отремонтированную лебёдку".

До лётного поля добирались кто на своём авто, кто на "перекладных": электричка, автобус и затем пешком. Мне повезло: у Сергея было свободное место.

Дождь покапал и прошёл, но вместо "солнца в целом свете" начался ветер. Вытащили и "прибили" к земле лебёдку на одном краю поля, а на другом так же закрепили смотчик, предварительно подвязав к 600-метровому шнуру ещё 250 м.

Нас было 12 человек. Сергей – РП и выпускающий, Николай – оператор лебёдки. Первыми стартовали самые опытные. Разложили крыло параплана перпендикулярно ветру и фалу лебёдки. По команде "Старт" под напором ветра пилота начало поднимать почти вертикально, а леер практически не сматывался. Высота заброса на таком "лифте" достигала 400 м. После отцепа лёгкие пилоты почти не пробивались против ветра и, чтобы их не сдуло за старт, становились на акселератор. Это "педаль" приспособления для изменения угла установки крыла с целью увеличения скорости полёта. К сожалению, при этом увеличивается и скорость снижения, поэтому длительность свободного планирования не превышала 7 мин.

Через некоторое время усилившиеся порывы ветра охладили нашу страсть, и мы решили приостановить полёты, а заодно и чем-нибудь подкрепиться. После того, как ветер стих и выровнялся, пришло время для полётов с пассажирами на параплане увеличенной площади – тандеме.

Под вечер и я дождался выполнения своей мечты на сегодня. Надевание подвесной системы, предполётная проверка пряжек, карабинов, клевант, строп, соединение буксировочного замка с леером – и вот я стою на старте, готовый подняться на полкилометра над землёй. Звучат команды РП: "На лебёдке!" – "Готов!", "Оператор!" – "Готов!", "Пилот" – "Готов!", "Пошёл, пошёл, пошёл". Трос начинает двигаться, натяжение возрастает, я делаю пару шагов и начинаю возноситься над планетой.

Скороподъёмность такая, что закладывает уши. С каждой секундой я всё выше, горизонт отодвигается, но любоваться красотами некогда – надо выдерживать направление полёта точно на лебёдку, иначе возможны неприятности. Головой крутишь как на истребителе.

Угол подъёма троса растёт, он гудит от напряжения, но вот нагрузку сбрасывают – это сигнал к отцепу. Я дёргаю стропу замка и начинаю свободный полёт под крылом параплана. На сам купол смотреть теперь незачем и я оглядываю окрестности. Вид с этой высоты похож на топографическую карту: чёрточки дорог, квадратики полей и маленькие кубики домов. Неподалёку парят соколы или ястребы, но вряд ли они испытывают такое наслаждение – ведь для них полёт это обыденность.

Утопив правую клеванту, я делаю вираж вправо, отпускаю. Затем другую – влево. Небольшим натяжением крайних строп первого ряда складываю "уши" – консоли крыла. В этом положении повороты производятся переносом центра тяжести – креном подвески. Отпускаю стропы – "ушки" параплана с шелестом разворачиваются. Делаю восьмёрки – попеременно развороты вправо и влево. На виражах возрастает перегрузка и усиливается свист воздушного потока в шлёме. Отпускаю стропы управления – полёт становится прямым и плавным. Всем существом чувствую подтверждение классической фразы, что "Человек рождён для полёта, как птица – для счастья". Или наоборот? Но это - тоже правильно.

Поскольку сейчас восходящих потоков нет, высота уменьшается, пора рассчитать заход на посадку для точности. Прицеливаюсь точно на старт, чтобы не перетаскивать аппарат после приземления. Несколько поворотов – и я встаю на конечную глиссаду. В двух метрах над землёй плавно затягиваю обе клеванты, купол тормозится, и я мягко касаюсь ногами выбранной точки.

Сергей Рюмин